Война в секторе Газа расколола оппозицию в Иране

Произраильскую позицию занимает монархистское крыло оппозиции.

Шах Мохаммад Реза Пехлеви поддерживал если не дружественные, то корректные отношения с Израилем, подчёркивая таким образом отличие Ирана от других исламских стран. Но в основе такой политики шаха лежала более глубокая причина. Ещё отец последнего шаха, Реза-шах, пытался заменить ислам старинным зороастризмом. С 1920-х гг. в Иране существует радикальное антиисламское движение, ищущее свои корни в зороастризме, идеологически и культурно связанное с династией Пехлеви и монархическим движением. Это – единственная исламская страна, где господство ислама сталкивается с противодействием, хотя его масштабы никогда не были особенно велики.

Некоторые представители элиты и интеллигенции отказывались от ислама и принимали зороастризм, хотя массовым это движение так и не стало. «При шахах династии Пехлеви на некоторое время зороастризм из притесняемой религии превратился в символ иранского национализма. Реза-шах Пехлеви (1925−1941) использовал зороастризм, чтобы ослабить влияние шиитского духовенства. В тот период Иран, особенно интеллектуальная элита, переживал настоящую моду на зороастризм. Мусульмане отдавали своих детей в зороастрийские школы, а государственные учреждения украшала символика этой религии. Представители данного меньшинства начали занимать высокие должности в государственном аппарате и получали офицерские чины, что раньше было невозможно» (А.Багдасарян «Зороастрийцы в Иране: актуальная древность, ИА REGNUM, 31 августа 2015).

Ни Реза-шах, ни Мохаммед Реза Пехлеви не пытались искоренить ислам: это было невозможно, т.к. его исповедуют 98% населения. Оба монарха были вынуждены на словах изображать из себя правоверных. Тот факт, что в иранской элите распространялся (и поощрялся) зороастризм, а также еретическое шиитское течение бахаи, толерантное по отношению к немусульманам, не мог изменить взгляды большинства иранцев.

Стоит отметить, что движение бахаи, запрещённое в Иране (но имеющее там сотни тысяч, если не несколько миллионов, тайных адептов, построило свой духовный центр в израильском городе Хайфа. Так что сочувствующие Израилю иранцы есть и среди неортодоксальных шиитов.

Из охваченного революцией Ирана смогли выбраться немногие деятели шахского режима; выбравшиеся были в основном военными. Монархическую оппозицию в эмиграции возглавили генералы Овейси и Арьяна, адмирал Хабиболлахи, бывший посол Ирана в США Захеди и профессор Нахаванди.

Духовным лидером монархистов стала принцесса Ашраф Пехлеви – сестра свергнутого шаха. Монархисты создали Иранское движение сопротивления/Армия освобождения Ирана (лидер – генерал Овейси), движение «Азадеган» (Освобождённые) во главе с генералом Арьяной, объединённые во Фронт освобождения Ирана (ФОИ) во главе с бывшим шахским премьером Али Амини. В состав ФОИ также вошёл «Тондар», созданный известным в шахские времена кинорежиссёром и актёром Фатоллой Манучехри (он же Фруд Фулаванд), убеждённым противником ислама.

Надо отметить, что, хотя большая часть активистов монархического движения – немусульмане, его формальный лидер, наследный принц Реза Пехлеви, заявляет о приверженности исламу. Однако он выступает за светское государство.

В 1980-е гг. в Иране активно действовала вооружённая оппозиция. Левомусульманская Организация моджахединов иранского народа (ОМИН) воевала на стороне армии Саддама Хусейна в ирано-иракской войне 1980-88 гг. Монархисты из Армии освобождения Ирана и либералы из Национального движения сопротивления (НАМИР) Шапура Бахтияра от сотрудничества с Саддамом отказались, и воевали самостоятельно. Причём если монархисты и либералы сотрудничали, то их встречи с партизанами ОМИН заканчивались перестрелками.

В 1985 г. монархисты и либералы подняли восстание племени бахтиаров (бахтиаром был последний шахский премьер и лидер НАМИР), к которым примкнули бывшие шахские военные и жандармы – оно называлось Операция «Белая звезда». Восстание было подавлено. Повстанческое движение монархистов и либералов сошло на нет.

В 1988 г. ОМИН получило от Саддама сотни единиц бронетехники, и, прорвав ирано-иракский фронт, попыталось сокрушить режим одним ударом 20-тысячной группировки (Операция «Вечный свет»). Режим бросил против повстанцев всё, что у него оставалось после поражений иракском на фронте – около 400 тысяч человек. В ожесточённых боях под городом Исламабаде-Герб армия ОМИН была разгромлена и откатилась в Иран.

Режим справился с повстанцами – и правыми, и левыми. Но маломасштабная партизанская война и террористические акты, совершаемые как монархистами, так и боевиками ОМИН, продолжались примерно до 2020 г.

ОМИН во время подпольной борьбы с шахским режимом поддерживала ООП: её боевики обучались в палестинских лагерях в Ливане, и совершили несколько антиизраильских акций. Но с 2002 г. ОМИН начала борьбу с ядерной программой Ирана: её активисты добывали и передавали Израилю документацию о программе, под руководством МОССАДа совершали теракты против иранских ядерщиков и диверсии на ядерных объектах. При этом сотрудничество ОМИН и Израилем остаётся неофициальным.

С 2009 г. в Иране начинается т.н. Зелёное движение в поддержку умеренных и реформистских элементов Исламской Республики. Его участники, выступающие против жестокостей полиции, в защиту прав женщин и национальных меньшинств, остаются практикующими мусульманами, врагами Израиля и сторонниками если не ХАМАСа, то палестинского движения в целом.

Но позиции Зелёного движения в последние годы ослабели. Легальные исламские реформисты выдавлены из органов власти, их не допускают к выборам, и умеренный протест стал казаться бессмысленным большинству его участников. По этой же причине укрепились позиции радикалов – в первую очередь национальных движений среди азербайджанцев, курдов, хузестанских арабов и белуджей. А среди этнических персов усилилось влияние монархистов. Если во время протестов 2009 г. монархические лозунги протестующих были редкостью, то в 2017 г. они преобладали. Протестующие в Мешхеде кричали: «Там, где нет шаха, нет порядка», а в Куме повторяли: «О, шах, вернись в Иран!».

Но не стоит и преувеличивать их влияние: всё-таки большинство иранцев – мусульмане, и даже будучи в оппозиции, психологически им проще поддержать «зелёных» или даже левоисламское ОМИН, чем сторонников шаха.

В эмиграции действуют монархические партии Азадеган, Конституционалистская партия, Растахиз и Ассамблея Королевства Иран. Две первые выступают за восстановление любой династии – для них важен сам монархический принцип. Растахиз призывают к восстановлению династии Пехлеви, а Ассамблея – за кого угодно, только не за Пехлеви.

Наследный принц Реза Пехлеви заявляет, что иранцы должны сами решить на всенародном референдуме, восстанавливать или нет конституционную монархию. Его супруга Ясмин – лицо монархического движения, и его главный дипломат.

Ассамблея Королевства Иран – сетевое монархическое движение крайне радикального толка, имеющее боевое крыло. «Солдаты Ассамблеи Королевства Ирана», или Тондар («Гром») совершили десятки нападений и террористических актов в Иране: относительно многих из них эксперты считают, что они проведены с участием израильских спецслужб. Интересно, что Ассамблея выступает против возвращения династии Пехлеви на престол потому, что она формально является мусульманской. А активисты Ассамблеи мечтают о восстановлении доисламских династий.

До начала войны в Газе монархисты, либералы и умеренные исламские оппозиционеры пытались создать общий форум. В феврале 2023 г. в Джорджтаунском университете лидеры иранской оппозиции диаспоры, состоящей из людей разных убеждений и взглядов, сформировали Альянс за демократию и свободу в Иране. Программный документ Альянса оставлял открытым вопрос о будущем государственном устройстве Ирана, которое должно быть решено на референдуме.

Но война рассорила оппозиционеров окончательно. Особенно после того, что Ясмин Пехлеви поместила на своём сайте фотографию израильской военнослужащей с восхищённым комментарием, а в твиттере принца Резы появился лозунг «Смерть Палестине!».

Резко против позиции монархистов в отношении войны выступила самая известная политзаключённая Ирана – лауреат Нобелевской премии мира Наргес Мохаммади, известная борьбой за права женщин.

Она и ещё девять известных политзаключённых опубликовали открытое письмо, осуждающее израильскую «резню народа в секторе Газа» и призывающее к солидарности с палестинцами. Они выступили против тех, кто под лозунгом «Женщина, жизнь, свобода» ищет «только поддержки Израиля и Запада». «Женщины, жизнь, свобода» означают «поддержку человеческого достоинства и противодействие дискриминации и апартеида в любой форме, а также опору на этот лозунг для противостояния религиозному фундаментализму в любой форме, будь то ХАМАС или Израиль», – говорится в письме. Письмо поддержали многие представители иранской оппозиции. В этой части оппозиции появился лозунг «Смерть диктатору, будь то шах или аятолла!».

Против монархистов выступают и представители этнических движений. Мустафа Хиджри, лидер Демократической партии Иранского Курдистана, заявил: «Мы ни при каких обстоятельствах не готовы сотрудничать с Резой Пехлеви». Белуджи на антиправительственных митингах держат плакаты: «100 лет преступлений монархистов и священнослужителей». Активист туркменского движения Джума Буреш написал в твиттере, что Пехлеви мог бы сыграть конструктивную роль, но вместо этого «он стал источником отчаяния».

Однако тут всё не так однозначно. Как минимум часть курдского движения, с большой долей вероятности – часть белуджских сепаратистов, азербайджанских и арабо-хузестанских группировок неофициально сотрудничают с Израилем. Просто потому, что это – реальная возможность получать военную, техническую и финансовую помощь. Т.е. они действуют по той же логике, что и ОМИН: «Враг моего врага – мой друг». И тут они волей-неволей оказываются в одном окопе с монархистами.

Противостояние между произраильскими монархистскими и пропалестинскими республиканскими группировками в оппозиционном движении Ирана разрушает само движение. Фактически это раскол между умеренными и радикалами, который естественен и неизбежен. Поскольку власти явно не собираются смягчать политику в отношении оппозиции, позиции умеренных будут слабеть (как слабели они после поражения Зелёного движения 2009 г.), а позиции радикалов, наоборот, крепнуть.

Но в целом раскол вокруг израильско-палестинского вопроса сильно ослабляет иранскую оппозицию. Позиции которой и без того недостаточно сильны, чтобы она могла рассчитывать прийти к власти.