САЛАФИ-ДЖИХАДСКОЕ ДВИЖЕНИЕ СЕГОДНЯ
Сомали.
Федеральному правительству Сомали (SFG, ФПС) до сих пор не удалось начать наступление на «Аш-Шабааб» (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.) на юге Сомали в 2023 году, что, вероятно, позволит «Аш-Шабааб» увеличить частоту и интенсивность своих атак в Могадишо. «Аш-Шабааб» с начала 2023 года уделяла приоритетное внимание сдерживанию потенциального контртеррористического наступления на юге Сомали, что способствовало затишью в крупномасштабных атаках в Могадишо с февраля. На сегодняшний день сомалийским лидерам не удалось создать коалицию для такого наступления, в том числе воспроизвести стратегию кланового ополчения, которую SFG использовала в центральной части Сомали, и запросить войска из соседних стран. С середины мая «Аль-Шабааб» увеличила частоту и серьезность своих атак в Могадишо, показывая, что она переориентировала свои усилия на Могадишо. Группа совершила свой первый теракт смертника в Могадишо 9 июня. В результате нападения погибло не менее 15 человек, а сомалийская полиция и «Аш-Шабааб» заявили, что погибли девять и 29 человек соответственно. «Аш-Шабааб» также совершила три убийства с применением заминированных автомобилей против сомалийских сил безопасности в Могадишо с 17 мая после того, как за оставшуюся часть 2023 года было совершено только одно убийство.
Просадка Африканского союза
Вывод тысяч солдат Африканского союза к концу июня, вероятно, создаст вакуум безопасности, который «Аш-Шабааб» сможет использовать в ближайшие месяцы. «Временная миссия Африканского союза в Сомали» (ATMIS) передает некоторые передовые оперативные базы (FOB) сомалийским силам, сворачивает другие и выводит 2000 из 22 000 солдат миссии в рамках заранее запланированного сокращения с 15 по 30 июня. Неясно, какие FOB ATMIS переведет или рухнет. Сокращение является частью Сомалийского плана перехода, который предусматривает поэтапный вывод всех сил ATMIS к концу 2024 года. Тысячи новых солдат, прошедших обучение в Эритрее и Уганде, вернулись в Сомали в первой половине 2023 года. Принятие на себя ответственности за FOB ATMIS, вероятно, приведет к перегрузке возможностей и отвлечет силы ФПС от застопорившихся контртеррористических наступлений в центральной и южной части Сомали. «Аль-Шабааб» остановил сомалийское наступление в центральной части Сомали с начала 2023 года за счет сочетания крупномасштабных атак и подрыва местной поддержки ФПС в некоторых частях центральной части Сомали. Дополнительные войска необходимы для любых возобновленных наступлений в центральной или южной части Сомали из-за отсутствия поддержки местного кланового ополчения в оставшихся районах, контролируемых «Аш-Шабааб». ФПС пыталась заручиться поддержкой соседних стран, чтобы компенсировать этот дефицит мощностей на юге Сомали, но войска по-прежнему будут необходимы, чтобы придать наступлению легитимность на местном уровне и удерживать любую освобожденную территорию после вывода международных сил.
«Аль-Шабааб» уже продемонстрировал, что недавно обученные силы ФПС уязвимы. 30 мая «Аль-Шабааб» захватила базу подготовленных Эритреей сил в недавно освобожденном районе центральной части Сомали, убив десятки солдат ФПС. Группа также ненадолго захватила ту же базу и 22 апреля убила местных старейшин.
«Аль-Шабааб» исторически пользовался выводом региональных сил, чтобы заполнить образовавшийся вакуум безопасности. «Аль-Шабааб» взял под свой контроль несколько городов в центральной и юго-западной части Сомали, когда эфиопские силы покинули несколько FOB в 2016 году. «Аль-Шабааб» по-прежнему контролирует большинство этих городов, в то время как сомалийские силы освободили другие ценой больших затрат в рамках наступления в центральной части Сомали. Африканский союз, AGC и ООН попытались скоординировать передачу в июне 2023 года. Однако события 2016 г. иллюстрируют наиболее опасный исход, если силы безопасности уйдут с FOB в уязвимые районы.
Риторика «Аль-Шабааб» указывает на то, что группировка, вероятно, будет несоразмерно нацеливаться на силы, обученные в Эритрее и Уганде, чтобы подорвать доверие к новым подразделениям. «Аль-Шабааб» специально представила нападение 30 мая в центральной части Сомали как нападение на обученные Эритреей сомалийские силы. «Аль-Шабааб» аналогичным образом охарактеризовала нападение 9 июня в Могадишо как вызов подразделениям СНА, прошедшим подготовку в Уганде. Эта риторика отличается от заявлений группы о ее предыдущих нападениях террористов-смертников в Могадишо с сентября 2022 года, в которых нападения были представлены как ответ на контртеррористическое наступление в центральной части Сомали.
Рисунок 1. Салафитско-джихадистское движение в Африке
Афганистан-Пакистан.
Пакистанские источники и проталибские онлайн-аккаунты неверно сообщили, что талибы убили лидера «Исламского государства провинции Хорасан» (ИГКП) (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.) 9 июня 2023 г. Смерть Сануаллы Гафари ухудшит координацию атак ИГКП на несколько недель или месяцев, поскольку ИГКП работает над заменой своего лидера, а также может помешать вербовке в ИГКП. Убийство не коснется сторонников ИГКП в правительстве талибов или зверств талибов против мирных жителей, которые способствуют вербовке. Борьба с талибами мешает его борьбе с ИГКП, в то время как ИГКП создает новые тренировочные лагеря в Афганистане.
Пакистанские СМИ и проталибские источники сообщили, что талибы убили лидера ИГКП Сануаллу Гафари в провинции Кунар на востоке Афганистана 9 июня. Неуказанные источники передали новости об убийстве пакистанским новостным агентствам, а неуказанные представители пакистанской разведки сообщили «Голосу Америки», что Гафари убили талибы. Однако представитель талибов заявил, что талибы не могут подтвердить факт убийства и расследуют это заявление. Соединенные Штаты также не подтвердили смерть Гафари. Соединенные Штаты обычно подтверждают смерть высокопоставленного лидера «Исламского государства».
Смерть Гафари ухудшит координацию атаки ИГКП на несколько недель или месяцев, поскольку ИГКП пытается заменить своего лидера. В феврале 2022 года США сообщили, что Гафари одобряет все операции в Афганистане. Убийство также может помешать вербовке ИГКП. У Гафари обширные социальные сети в Кабуле, что способствовало набору ИГКП в 2020 году. Гафари также расширил ряды ИГКП, наняв более образованных людей и не салафитов.
Убийство Гафари не решит проблему того, что ИГКП проникла в правительство талибов и набрала их из рядов талибов, что позволяет ИГКП атаковать высокопоставленных лидеров талибов. Смерть Гафари также не остановит зверства талибов против мирных жителей или нападения талибов на салафитов, что способствует вербовке ИГРП.
Борьба с талибами влияет на усилия по борьбе с ИГКП. Борьба с талибами может ослабить способность правительства сдерживать ИГКП. Совет Безопасности ООН (СБ ООН) сообщил в июньском отчете, что Ахундзада пытался уволить министров обороны и внутренних дел Афганистана после того, как они публично критиковали Ахундзада в феврале. Оба лидера остаются на своих постах. Ахундзада укрепил свою личную безопасность и после риторического столкновения переназначил подразделение специального назначения разведки талибов из борьбы с ИГКП.
Ахундзада переназначил подразделение в то время, когда ИГКП набирает силу в Афганистане. В отчете СБ ООН говорится, что ИГКП построила пять новых тренировочных лагерей в 2022 году и поддерживает опорные пункты на севере и востоке Афганистана.
ИГКП создала новые сети поддержки в провинции Бадахшан на севере Афганистана в 2023 году. В отчете также оценивается численность ИГКП в 4000-6000 бойцов, что больше по сравнению с 1000-3000 бойцами, оцененными ЦСБ в «Справочнике неправительственных исламистских организаций» в 2019 году.
Рисунок 2. Салафитско-джихадистское движение в Центральной и
Южной Азии
Рисунок 3. Салафитско-джихадистское движение на Ближнем Востоке
Справка:
«Исламское государство- провинция Хорасан» (араб . الدولة الإسلامية — ولاية خراسان ; ИГ, ИГКП, ISKP, ИСКП, ISIS-K, IS-KP, «Даеш-Хорасан» или «Daesh-K») (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.) является филиалом боевой группировки «Исламское государство», действующей в Южной и Центральной Азии.
ИГКП действует в Афганистане и его зона операций включает Пакистан и Таджикистан, где они заявили о нападениях, а также Шри-Ланку, Мальдивы, Бангладеш и Китай, где отдельные лица присягнули ему на верность. «ИГКП» и «Талибан» (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.) считают друг друга врагами.
Группа была создана в январе 2015 года недовольными талибами в восточном Афганистане, хотя в ее состав входят люди из разных стран, в частности из Пакистана, Бангладеш, Индии и Мьянмы. Ее первоначальные лидеры, Хафиз Саид Хан и Абдул Рауф Ализа, были убиты американскими войсками в июле 2016 года и феврале 2015 года, соответственно. Последующие лидеры также были убиты; ее лидер Абдулла Орокзай был захвачен в апреле 2020 года разведывательной службой Афганистана.
ИГКП провела множество громких нападений на мирных жителей, в основном в Афганистане и Пакистане. В июле 2018 г. в результате взрывов ИГКП в Мастунге, Пакистан погибли 149 человек. В мае 2021 года в результате взрыва ИГКП в Кабуле погибло 90 человек. В августе 2021 года ИГКП убило 13 американских военнослужащих и не менее 169 афганцев во время эвакуации США из Кабула, что стало самым большим числом погибших американских военных в результате нападения в Афганистане с 2011 года.
Примерно в сентябре 2014 года ИГ направило своих представителей в Пакистан для встречи с местными боевиками, в том числе с некоторыми группировками «Техрик-и-Талибан Пакистан» (ТТП) (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.), после нескольких месяцев переговоров. В то же время в некоторых частях Пакистана начали распространяться листовки, флаги и пропагандистские материалы в поддержку ИГ, в том числе брошюра, написанная на пушту и дари, в которой содержится призыв ко всем мусульманам присягнуть на верность Абу Бакру аль-Багдади . Считалось, что листовки были изготовлены и распространены через границу в Афганистане. В октябре 2014 г. бывший командир талибов Абдул Рауф Хадим посетил Ирак. Позже он вернулся в Афганистан, где вербовал последователей в провинциях Гильменд и Фарах. В том же месяце 6 командиров ТТП; Хафиз Хан Саид, официальный представитель Шахидулла Шахид, и командиры ТТП в районах племен Куррам и Хайбер, а также в округах Пешавар и Хангу публично вышли из ТТП и присягнули на верность Абу Бакру аль-Багдади.
10 января 2015 года эти шесть человек появились в видео, где они снова присягнули аль-Багдади и назначили Хафиза Саида Хана лидером своей группы. К ним присоединились другие командиры боевиков среднего звена, в том числе представители афганских провинций Логар и Кунар и пакистанский Лакки Марват. Шахидулла Шахид утверждал, что другие джихадисты из обеих стран поддержали присягу на верность, но не смогли лично присутствовать на встрече. Позже к новообразованной группе присоединились члены «Исламского движения Узбекистана» (см. Справочник ЦСБ, 2019 г.) и другие среднеазиатские боевики.
С 2017 года ИГИЛ-К несет ответственность за около 250 столкновений с американскими войсками и афганскими и пакистанскими силами безопасности.
Шиитский Азербайджан и христианская Грузия сегодня парадоксально известны как поставщики боевиков в салафитскую группировку «Исламское государство. Группировка отличается своей антишиитской и антихристианской направленностью, массовыми казнями и масштабными преследованиями христиан и шиитов на подконтрольных территориях. В своих заявлениях руководители ИГ не скрывают планов включения бывших советских республик Южного Кавказа, как и российских территорий Северного Кавказа, в состав своего халифата. Как получилось, что Азербайджан, по разным оценкам от 70 до 85% населения которого - шииты, и Грузия с большинством граждан-христиан стали настоящим плацдармом для распространения салафизма (ваххабизма)?
Что касается Азербайджана, то первая салафитская (это известно абсолютно всем, хотя официально она была заявлена как традиционная суннитская) мечеть, Абу Бакр, открылась в Баку еще в 1998 году. Это стало настоящим событием в среде суннитских радикалов Азербайджана - данная мечеть сразу стала исключительно популярной. Если обычные шиитские молельные дома редко посещает более нескольких сотен человек, то в Абу Бакр ходят тысячами (называлась цифра от 5 до 7 тыс. прихожан на каждой пятничной молитве). Имам этого центра азербайджанского салафизма Гамет Сулейманов быстро стал фигурой национального масштаба, а вскоре уже от его общины откололись еще более радикальные объединения, которые сейчас и являются основными «поставщиками» новобранцев в «Исламское государство». Однако процесс радикализации в Азербайджане начался гораздо раньше 1998 года.
По мнению азербайджанского правозащитника Эльдара Зейналова, социальная база салафитов - суннитское меньшинство Азербайджана. «Салафитское течение ислама характерно для суннитов, а у нас их – одна треть мусульман. Выходцы из Армении, жители приграничных с Арменией и Грузией областей, нацмены на севере. Из-за армянской оккупации районов вокруг Карабаха многие десятки тысяч суннитов переместились в Баку, Сумгаит, Гянджу. Именно поэтому там аномально высокое количество салафитов». Специальной политики в отношении суннитов в современном Азербайджане нет, что и ведет к их радикализму: несколько лет назад власти не нашли ничего лучше и умнее, как закрыть те мечети, которые использовались суннитами, после чего сунниты разбежались по частным квартирам и незарегистрированным мечетям. Это дало рост радикализма, который помог ИГ рекрутировать сотни бойцов из Азербайджана. Путаницы добавляют некоторые правозащитники, считая, что если исламист проповедует ненависть, но сам никого не убил, то это - свобода выражения мнения.
Не стоит забывать, что в Азербайджане имела место не только идеологически-просветительская активность салафитов. Бандподполье, известное как «лесные братья», затронуло и эту южнокавказскую республику, правда, в меньшей, нежели российские регионы, степени. «Лесные братья» - это дагестанское явление. Но ряд северных регионов населен так называемыми дагестанскими народностями (аварцы, лезгины и т.д.). Поэтому там тоже проявляется активность салафитов. И снова мы сталкиваемся с неудовлетворительными действиями властей: несколько лет назад они не нашли ничего лучшего, чем остригать бороды, конфисковывать книги и т.п. В результате группы «лесных братьев» появились и в лезгинской зоне Азербайджана. Их эмиссары создали отдельный джамаат в городе Сумгаите, где живет много суннитов - те же дагестанские народности, беженцы из Карабаха и др. Не так давно было заявлено, что джамаат разгромили, некоторое число человек арестовали. Но недавно выяснилось, что у салафитов снова есть община, которая собиралась в гараже у местного жителя.
Судя по материалам СМИ, в рядах ИГ числятся и примерно 300–350 человек из Грузии. Мотивы, по которым молодые люди приняли решение отправиться в Украину на «джихад», разные: бесперспективность самореализации и финансовая безысходность, а также - попытка «отомстить России». Количество салафитов в Грузии сравнительно небольшое, но в свете продолжающегося противоборства на Украине этот показатель в обозримом будущем может иметь тенденцию к росту.
Появление салафизма в азербайджанской общине Грузии связано с процессами, протекавшими в соседней стране в период между концом 80-х и началом 90-х годов. Тогда миссионеры, молодые азербайджанцы, которые учились в Саудовской Аравии, Кувейте или Египте, и паломники, побывавшие на хадже в Мекку в конце 1980-х и начале 1990-х годов, принесли с собой в Азербайджан салафитский ислам. На протяжении 1990-х годов в связи с ухудшением социально-экономических условий в Квемо Картли, довольно много грузинских азербайджанцев переехали жить в Азербайджан. Некоторые из них попали под влияние салафизма, а после возвращения в Грузию принесли идеи салафизма на новую почву. Салафизм в Грузии имеет ряд особенностей, что отличает его от такового в Азербайджане или на Северном Кавказе: относительно небольшая численность приверженцев салафизма в Грузии; отсутствие политической составляющей идей салафизма; грузинские салафиты не выступают против существующих в Грузии порядков и лояльно настроены в отношений властей.
При рассмотрении вопроса степени влияния салафизма в Грузии невозможно не затронуть тему Панкисского ущелья, где салафизм особенно распространен. Именно выходцы из Панкиси составляют основной костяк боевиков, граждан Грузии, которые воюют в Сирии против правительственных войск Башара Асада. В Панкиси салафизм с самого начала встал в оппозицию к традиционному исламу местных жителей. Туда он проник в период второй чеченской войны (1999-2000 гг.), когда чеченские беженцы, спасавшиеся от боевых действий, обосновались в данном регионе Грузии. Салафистская идеология распространялась в Панкисском ущелье в основном среди безработных, разочарованных молодых мужчин, лишенных возможности зарабатывать на жизнь и тем самым прокормить семью (экономические условия в ущелье в тот период оставляли желать лучшего).
Местные жители считают, что салафиты в Панкиси получают финансирование от религиозных организаций и богатых семей Саудовской Аравии. Деньги позволили салафитам построить новые мечети, медресе и отправить нескольких молодых людей за границу для изучения ислама, в основном в арабские страны. Многие молодые кистинцы (родственная чеченцам народность Грузии) в целях дальнейшего обучения отправились в религиозные учреждения в арабские страны или Турцию, где они получают бесплатное обучение и проживание. Большинство из них вернулись в Панкиси, женились и живут в своем сообществе.
Салафитская угроза по-прежнему актуальна для Закавказья. В связи с этим особо важной предстает роль правительства каждого из находящихся в своеобразной группе риска государств. Только учитывая местную специфику, социально-экономические, религиозно-идеологические и, конечно, политические вопросы, можно выстроить грамотную стратегию по противодействию радикальному исламизму. На данный момент в Грузии это получается лучше, чем в Азербайджане, что, впрочем, во многом обусловлено малочисленностью и изолированностью ее мусульманских общин. Тем не менее, грузинские примеры решения прежде всего социально-экономических и идеологических вопросов как основных причин оттока молодежи в ряды радикалов совместно с мерами правоохранительных органов могут стать позитивным опытом для соседей.
