МЫСЛИ ОБ ИСЛАМСКИХ ПРОБЛЕМАХ
Занимаясь проблемой террористических организаций и изучая множество источников, прихожу к выводу, - мировое сообщество, в том числе и российское – расслабилось, почивая на ложе в сладких снах и дремах, не замечая, что исламистская угроза никуда не пропала; этих ребят становится все больше в мире; они сплачиваются, собираются в многочисленные группы; за ними идеология приверженности к исламу; они все время готовятся. Готовятся к реальным действиям.
Из сообщений российской прессы: Главный советник администрации президента РФ Алексей Гришин (2002—2011 год) заявил о недопустимости использования термина «исламский терроризм», поскольку нельзя связывать темы религии и террора. «Есть богословы, которые могут издать соответствующие фетвы о том, что террористы, убивающие ни в чем неповинных людей и кончающие жизнь самоубийством, не могут считаться истинными мусульманами, а значит, их действия не могут быть связаны с исламом. Таким образом, термин «исламский терроризм» должен быть выведен из обращения», - отметил бывший представитель администрации президента РФ в интервью. По его словам, правительство РФ рекомендует СМИ ограничить использование в сводках новостей таких выражений, как «исламский терроризм», «шахид-смертник», «пояс шахида» и др. «Применение слова «шахид» к террористу неуместно еще и потому, что шахид, в прямом переводе - святой мученик за веру. А как же террорист может стать «святым мучеником», если он убивает ни в чем неповинных людей и кончает жизнь самоубийством? Это преступник, действиям которого нужно давать правовую оценку», - подчеркнул Гришин.
И, тем не менее, - Исламский экстремизм является разновидностью религиозно-политического экстремизма, который в самом общем виде можно определить как религиозно мотивированную или религиозно камуфлированную деятельность. Исламский экстремизм, являющийся разновидностью религиозно-политического экстремизма, представляет собой сложное социально-политическое явление, проявляющееся в нетерпимости к представителям других конфессий или внутри одной конфессии, противоборстве с государственными и (или) общественными институтами. Основным методом достижения поставленных целей исламские экстремисты видят терроризм. Исламский терроризм представляет собой один из видов террористической деятельности, осуществляемой с использованием религиозных оснований.
Некоторые государственные политики и эксперты центрально-азиатских республик считают, что внутриполитическая обстановка в Исламской Республике Афганистан (Афганистан, ИРА) не влияет на политическую ситуацию в Центральной Азии, а разговоры о масштабах угроз экстремизма и распространения радикального ислама в Центральной Азии преувеличенными. И это притом, что у южных границ центрально-азиатских республик Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана сконцентрировалось более 15 тыс. боевиков ИГИЛ. Только в провинции Кундуз, на границе расположилось 4 тыс. боевиков, из которых 95% — это узбеки из «Исламского движения Узбекистана» (ИДУ), а также представители Кавказа и арабских стран. Кроме того, в приграничных районах действуют и другие террористические группировки.
В конце 2015 году, в российских СМИ начали называть запрещённое в России «Исламское государство» на арабский лад — ДАИШ. Это аббревиатура арабского названия «Ад ад-Дауля аль Исламийя фи-ль-Ирак уа-аш-Шам» , что означает в переводе на русский язык «Исламское государство Ирака и Шама (Леванта)». Аббревиатура всего на одну букву отличается от слова (да`ис), означающего кого-то или что-то, «что разрушает или подавляет».
Считается, что название ДАИШ настолько раздражает террористов, что использование аббревиатуры на территориях, контролируемых ИГ, запрещено под страхом отрезания языка или даже смертной казни.
Сегодня террористы не привязывают свои завоевания к какой-либо территории, но продолжают мечтать построить Исламское Государство. Укреплению движения ИГИЛ в Афганистане способствует наличие у террористов финансовых средств, поступающих с других подконтрольных им территорий в Ираке и Сирии, от зарубежных спонсоров, в том числе из стран Персидского залива, и за счет противоправной деятельности на территории самого Афганистана.
Кроме того, ИГИЛ получило большие финансовые возможности. В их руки попали миллионы, которые достались им при захвате банков, что облегчило привлечение добровольцев со всего мира. Эти и другие факты вызывают подозрение, что в Пентагоне контролировали общий путь Исламского государства. Деятельность такого рода, безусловно, обернется злом для ислама и мусульман, провоцируя подъем исламофобии на Западе, а мировые медиа будут транслировать этот информационный обман.
С помощью финансового ресурса, а также благодаря имиджу ИГИЛ, им удалось привлечь на свою сторону отдельные формирования талибов. «Исламское движение Узбекистана» уже присягнуло и растворилось в ИГИЛ. Есть договоренность о вхождении в это движение и др. террористических группировок.
Сейчас, больше всего беспокоят события на севере Афганистана, где наряду с «Талибаном» и ячейками ИГИЛ появилась новая религиозно-экстремистская организация «Лашкар-и-Хорасан». Судя по всему, она заняла место ИДУ. О «Лашкар-и-Хорасан» пока сведений мало. Её костяк составляют выходцы из республик Центральной Азии, а не афганцы. Есть информация о то, что она ориентирована на создание халифата в Центральной Азии, но не связана с ИГИЛ.
Сегодняшняя ситуация в Центральной Азии и на Ближнем Востоке с зарождением и развитием движения ИГИЛ напоминает 1939 год, когда коричнева «чума» -фашизм расползалась по Европе и многие не видели в этом ничего плохого. Даже сегодня отдельные политики не обращают внимания на возрождение нацизма и религиозно-экстремистского движения ИГИЛ у себя в стране, пытаются заигрывать с представителями этих организаций.
С 2001 г. США регулярно отправляют в Афганистан свои войска и вооружение, однако в стране по-прежнему царит хаос. Через американскую государственную торговую организацию Federal Business Opportunities (FBO), поставляли и поставляют огромные объемы вооружений и боеприпасов «умеренным из «Аль-Кайды», игиловцам, талибам. США и их союзники, включая Турцию и Саудовскую Аравию, полагались на поставки легкого вооружения, произведенного в странах Восточной Европы, на Балканах и в Китае. Силы обороны Израиля также снабжали оружием и боеприпасами Аль-Каиду и оказывали этим боевикам логистическую поддержку.
Решение Вашингтона не посылать боевикам оружия, произведенного в США, было продиктовано стремлением закамуфлировать свою причастность к этим поставкам. Американские поставки военной помощи боевикам и по сей день ведутся по неофициальным каналам.
Международные войны в Ираке и Сирии свидетельствуют о том, что США дала толчок появлению Исламского государства на политической, военной и международной аренах. В настоящее время под контролем ИГИЛ находится обширная территория этих арабских стран. Интересы ИГИЛ продолжают сохраняться: взять под свой контроль обширные территории, простирающиеся от границ Китая на востоке, до Испании на западе, от северных границ Казахстана на севере до экваториальных районов Африки на юге. Такой вывод можно сделать по карте, которую распространили в Интернете джихадисты. Территории, на которых боевики собираются господствовать, — это Ближний Восток, Северная Африка, Индия, Афганистан, Пакистан, Центрально-азиатские страны, Испания, Кавказ, страны Средиземноморья.
По имеющейся информации, ситуация в Афганистане вполне может развиться по нижеследующему сценарию. Ожидается реальный захват северных районов Афганистана некоторыми группами боевиков. Поэтому афганская армия и полиция часто проводят широкомасштабные операции, и из-за этого создадутся условия для изгнания боевиков в соседние страны, в Таджикистан например а из него в Россию...
Предвидя такой исход событий, отдельные государства пытаются договориться с руководством ИГ о не распространении данного движения на их территории. Так, в свое время, Иран ограничился лишь предупреждением набирающему обороты ИГИЛ, не приближаться к иранской границе менее чем на сорок километров. ИГИЛ соблюдает эту договоренность до сих пор.
Руководство Республики Туркменистан так же договорилось с боевиками из ИГИЛ о нейтралитете. Однако ранее один из бывших полевых командиров Афганистана заявил, что Туркменистан поставляет оружие талибам. Согласно источникам , в приграничных с Туркменией афганских провинциях Фарьяб и Бадгис сконцентрировано около 450 боевиков «Талибана», готовых к прорыву на территорию соседней страны. Им нужен Туркменистан, потому что это самое слабо защищенное государство из среднеазиатских республик, и у него довольно слабая армия, да и население там небольшое, вот и бьют по нему, как по самому слабому месту.
В Узбекистане, ещё при Исламе Каримове, было заявлено, что ядро исламистов фактически уничтожено полностью, а оставшиеся в живых боевики ушли в глухое подполье или покинули страну. Но сегодня уже видно, что рано был поставлен «крест» на ИДУ. В беседах с прибывшими гастарбайтерами в Россию стало известно, что вербовщики из ИГИЛ открыто вербуют в Узбекистане новых рекрутов и угрожают тем, кто отказывается вступать в их ряды, и им ничего не оставалось, как покинуть Родину, чтобы не попасть в ряды ИГИЛ.
В Таджикистане, также ежегодно возбуждаются десятки уголовных дел по преступлениям экстремистского характера. Тюрьмы пополняются все новыми «радикалами». В 2016 г. в республике было предотвращено 36 терактов, и задержаны 50 человек, планировавших атаки в Душанбе и других городах. В республике 15 организаций, в том числе «Братья-мусульмане», «Исламское движение Узбекистана», движение «Талибан», «Исламская партия Туркестана», «Лашкар-и-Тойба», «Таблиги Джамаат», «Исламское государство», «Джабхат ан-Нусра» и другие, отнесены к радикально-экстремистским. Государство их запрещает, но у них есть сторонники, которые считают, что именно эти партии и организации борются за правое дело.
Наши «западные партнеры» ни на день не оставляют своим вниманием государства бывшего СССР, особенно, те, которые изъявили желание участвовать в процессах евразийской интеграции. Не стал исключением и Таджикистан. Пока брюссельские парламентарии обсуждают со своими душанбинскими коллегами вопросы развития двустороннего сотрудничества, за их спиной Европа и США создают и финансируют подрывные оппозиционные структуры. Примером может служить созданный 9 сентября в Варшаве «Национальный альянс Таджикистана» (НАТ), уже сформировавший свои исполнительные структуры для захвата власти в стране.
В состав объединенного таджикского правительства «в экзиле» делегировали своих представителей «Партия исламского возрождения Таджикистана» (ПИВТ) М. Кабири, «Конгресс свободомыслящих Таджикистана» А. Шерзамонова, «Реформа и развитие Таджикистана» Ш. Гадоева и «Конгресс мигрантов Центральной Азии» И. Ёкубова. Лидером объединения ожидаемо стал глава ПИВТ М. Кабири, находящийся на родине в розыске за попытку организации вооруженного государственного переворота под руководством экс-замминистра обороны республики А. Назарзоды.
Не менее любопытны и фигуры других «борцов за демократию» в Таджикистане. В частности, экс-лидер таджикских социал-демократов А. Шарзамонов, организатор и участник беспорядков в ГБАО в 2014 г., во время акций протеста поддерживал отношения с неким А. Садыковым, сотрудником университетов Торонто и британского Exeter, бывшим специалистом по связям с общественностью ЮНИСЕФ в Таджикистане, таджикского офиса ОБСЕ и Национального демократического института (NDI), арестованным таджикскими спецслужбами за шпионаж. И уж совершенно «случайно» организованные тем же Шарзамоновым перестрелки в 2012 г. совпали с визитом в Таджикистан старшего директора отдела России и Евразии Совета национальной безопасности США Элис Уэллс.
Ш. Гадоев, якобы лишившийся бизнеса по вине таджикских властей, в 2014 г. прошёл краткосрочные курсы политического управления в Испании, а И. Ёкубов является бывшим руководителем согдийской ячейки ПИВТ.
Сегодняшняя ситуация в Таджикистане напоминает начало 1990-х гг., когда «небольшая группа таджикских интеллектуалов с утопическими идеями объединилась с радикальными националистами и с незарегистрированной партией исламского возрождения». Цели исламистов по совершению государственного переворота не изменились, а наибольшую угрозу «представляют покровители этого «Национального альянса» как на Западе, так и на Востоке. Такие альянсы просто так на ровном месте не создаются. Их создают за большие деньги для достижения определённых геостратегических задач. Очевидно, что после неудачи в Сирии некоторые сверхдержавы попытаются отыграться в Таджикистане, который входит в геополитическую орбиту России.
Террористические и шпионские корни ПИВТ тянутся ещё из времен СССР. Первый лидер ПИВТ С.А. Нури начал свою подпольную деятельность в 1973 г. Первые же следы разработок разведки США по созданию террористических исламистских структур в Таджикистане прослеживаются с середины 1950-х годов, когда ЦРУ рассматривало возможность проникновения в СССР через афганские этнические меньшинства (узбеки, таджики, туркмены). Это было подтверждено в докладе управления от 1984 года. Присутствие афганских исламистов был отмечено, прежде всего, в Туркменистане и Таджикистане. Четыре года спустя ЦРУ подтвердило существование фундаменталистских ячеек в СССР вдоль афганской границы. Во время гражданской войны в Таджикистане 1992-1997 гг. ПИВТ, которая на словах ратует за создание светского государства, сформировала в Раштской зоне маленькое государство «Исламская Республика Гарм», в которой были введены законы шариата. На всей же территории, находящейся под контролем исламистов, членами ПИВТ применялись ужасающие пытки и зверства, практиковались похищения людей и казни. Как отмечает член общественной организации по защите прав человека Lawand People А. Алёшин, «если сравнить указы «исламского государства» ПИВТ с указами халифа ИГИЛ, то никакой разницы не будет».
Потому, далеко не случайно таджикские исламисты с лёгкостью нашли контакт и наладили сотрудничество с международным терроризмом. Как сообщает египетская газета «Аль-Ахрам», «между двумя террористическими группировками — ПИВТ и ИГИЛ существует сотрудничество в плане логистической помощи и подготовки кадров. Другая часть из них воюет под знаменами «Джебхат ан-Нусра» и «Исламского движения Узбекистана».
Главарями ТЭО «ПИВТ» были налажены устойчивые каналы вербовки таджикских граждан в качестве рекрутов для вооружённых формирований «Исламского государства» в Сирии. Всего же по линии ПИВТ террористам отправлено более 500 бойцов.
Давние связи поддерживают таджикские террористы и с «Талибаном» (запрещен в РФ). Покойный лидер ПИВТ С.А. Нури выступал посредником на переговорах бен Ладена с иранской разведкой. И хотя сам террорист пытался опровергнуть информацию, тут же произнёс не менее знаковые слова: «Мой заместитель встретился с заместителем главы миссии США в Таджикистане, чтобы обсудить этот вопрос. Американский дипломат сказал, что США дружески расположены к Партии исламского возрождения Таджикистана». Стоит ли после этого удивляться тому, что 882 гражданина Таджикистана получили убежище в Польше, представительства ПИВТ работают, помимо Варшавы, в Берлине и Вене, а ОБСЕ предоставляет террористам высокую трибуну одновременно с официальной делегацией Душанбе, чтобы дать повод «оппозиционерам» для провокаций против официальных лиц РТ. Активно поддерживает ПИВТ и Брюссель. Портал таджикской оппозиции, зачастую используемый для антироссийских выпадов, финансируется из европейских источников. В начале октября европейцами запущен информационный портал т.н. Гражданского комитета защиты политических заложников и узников в Таджикистане. Сам комитет обосновался в Варшаве. Создание «ширмы» для террористов из ПИВТ в лице либеральных и демократических организаций в Европе началось заблаговременно. В феврале 2018 года, в Вене было объявлено о создании «Форума свободомыслящих Таджикистана», а в марте в Амстердаме родился другой участник «Национального альянса» – «Реформы и развитие в Таджикистане». Для чего это сделано, совершенно очевидно. Как прокомментировал создание НАТ упомянутый выше А. Алёшин, западным правительствам необходимо «соблюсти внешние приличия в западном обществе, важность предоставления ТЭО «ПИВ» имиджевого, пусть даже фейкового статуса, потребность в легализации спецслужбами своей политической, финансовой и иной поддержки ТЭО «ПИВ».
Использование странами НАТО откровенных террористов в качестве средства «взлома» независимых государств и придание религиозным фанатикам статуса «гражданской оппозиции» – давно отработанная Вашингтоном и его союзниками практика. На сей раз под прицелом оказался Таджикистан, значение которого в Евразии сложно переоценить. Во-первых, горная республика является важным государством в вопросе урегулирования ситуации в Афганистане. Во-вторых, ГБАО, на которую направлено острие деятельности таджикских исламистов и прочей «оппозиции», непосредственно граничит с Синцзян-Уйгурским автономным районом Китая, единственным сухопутным коридором из Китая в Среднюю Азию. В-третьих, через Таджикистан идёт основная часть заботливо созданного американскими военными афганского наркотрафика. Кроме того, дестабилизация Таджикистана, не исключающего вступления в Евразийский союз, станет ощутимым ударом по ОДКБ и ШОС.
Естественно, беспомощная и бутафорская оппозиция, осевшая в Польше и давно потерявшая связь с таджикским обществом, вряд ли способна захватить власть в Душанбе. Но при помощи финансовых вливаний и при активной поддержке западных НПО она вполне может дестабилизировать ситуацию в республике. Закамуфлированная под Национальный альянс террористическая ПИВТ – орудие войны и только войны. Официальный Душанбе, продемонстрировавший добрую волю к диалогу со своими политическими оппонентами во время совещания БДИПЧ ОБСЕ в Варшаве, реабилитирует раскаявшихся исламистов и противников власти, выразивших готовность участвовать в развитии Таджикистана. ПИВТ же никогда не меняла положений своей партийной программы, нацеленной на создание в стране исламского халифата.
К сожалению, в Казахстане распространение деятельности ИГИЛ с каждым годом набирает обороты. Есть опасение, что Исламское государство решительно настроено расширить свою деятельность, особенно на севере страны. Однако руководители и эксперты Казахстана полагают, что это мелкая угроза, сильно раздутая некими спецслужбами для придания значимости себе и своей работе. Они не думают, что казахское общество может быть подвержено пропаганде Исламского государства. Они хотели бы, чтобы спецслужбы боролись против реальных террористов, а не хватали каких-то верующих людей, прессовали их, а потом отчитывались за них как за террористов. И это несмотря на то, что спецслужбами ведется большая работа в этом направлении, а также и по обеспечению информационной безопасности в интернете. Однако интернет - сайты с радикальным содержанием и призывами к джихаду создаются ежедневно, активно проводя пропагандистскую деятельность и особенно среди молодежи. Экстремисты, играя на религиозных чувствах верующих, размещая в сети видеоролики с призывами о создании «мирового, справедливого, мусульманского порядка», быстро завоевывают доверие людей, зачастую религиозно-неграмотных. Живописно и красиво преподнесенная идеология, привлекает казахстанскую молодежь, которая осталась не услышанной и не понятой родными и друзьями, обществом или правительством. Чувство несправедливости, обделённости подталкивает молодых людей на сторону тех, кто сможет им «помочь» взамен за верную службу халифату. Члены группировки «Исламское государство» активно рекрутируют казахстанцев в свои ряды. Данная организация отличается от других радикальных группировок высокой организованностью и нестандартными шагами. По официальным данным Совета безопасности Республики Казахстан, только за последние полгода количество выехавших на джихад казахстанцев составило около 400 человек. И это только то, что стало известно.
Кыргызстан хоть и не граничит с ИРА, но он под пристальным вниманием радикально настроенных исламистов. В стране, где 2700 мечетей; где имамы, в большинстве своем, получили теологическое образование в ОАЭ, Саудовской Аравии, Турции, Катере; где в социальных сетях активно идет вербовка рекрутов в отряды ИГ; где свободно проводят давааты представители различных религиозных объединений, радикалы и экстремисты чувствуют себя как «рыба в воде». Однако руководство страны и ДУМК толерантно относятся ко всем этим организациям, отдельные из которых запрещены в других Центрально-азиатских республиках.
Нельзя не вспомнить и Синьцзян — Уйгурский автономным район КНР. Китайские уйгуры стали секретным оружием сирийских повстанцев и боевиков ИГ. Их тысячи. После долгого и опасного путешествия через Афганистан, республики Центральной Азии и Турцию они приехали в Сирию, поселились в горных деревнях, покинутых алавитами, и контролируют самые отдаленные и стратегически важные позиции в провинции Идлиб. Еще год назад уйгурских бойцов, входивших в «Turkistan islamic party» (Tip), которая является союзником «Фронта ан-Нусра», было всего несколько сотен. После взятия Идлиба исламскими боевиками приток уйгуров увеличился, и теперь их община среди иностранных бойцов стала самой многочисленной, от 4 до 5 тысяч человек.
Многие боевики, в том числе из Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана после активизации действий российских ВКС в Сирии, намереваются вернуться или уже возвращаются в свои страны через Турцию. При этом отмечается следующая тенденция — джихад становится «формой трудовой миграции». Сформированные из граждан стран Центральной Азии боевики никогда не откажутся организовать тотальную дестабилизацию в этом регионе.
Внутриполитическая и внешнеполитическая обстановки в Центрально-азиатских республиках заставляют усомниться в серьезности мнения отдельных политиков и экспертов о том, что сегодня не стоит говорить об исламском радикализме в Центральной Азии. Они ссылаются на то, что даже в США об этом речь не идет, и когда они говорят об исламском радикализме, они называют 6 государств с преимущественно мусульманским населением — Судан, Сирию, Иран, Ливию, Сомали и Йемен, но страны Центральной Азии туда не входят. Так вот, -это большое заблуждение политиков и экспертов. Сегодня террористические организации все больше акцентируют внимание на Центральной Азии, применяют новые уловки по вербовке граждан. Преследуемые террористической организацией ИГИЛ цели никак не связаны с религией и духовностью. Это огромный механизм, созданный для захвата власти, порождения террора и хаоса в цивилизованных странах, демонстрации насилия и жестокости как метода запугивания и подчинения завоеванных территорий.
«РЕДАКТОР»
9.02.19 года
